Мумишка в Темном лесу

В густых синих сумерках, потрескивая, уютно горел костер. Вокруг него сидело несколько людей – темнота не позволяла разглядеть их лица. Не видно было и лица рассказчика. Подбросив хвороста в костер, он начал свой неспешный рассказ.

Далеко-далеко было такое место – волшебный Темный лес. Хоть лес и красиво назывался «волшебным», но на самом деле там было довольно холодно и даже страшно. Много лекарственных и ядовитых трав пробивалось из земли и наполняло темный лес таинственными и дурманящими запахами. Сотни неведомых жучков и невиданных бабочек сновали туда-сюда по своим делам, цепляя своими жесткими крылышками шелестящую листву. Множество разных непонятных и неизвестных даже волшебной науке существ населяли его, соседствовали, дружили, охотились друг за другом, а бывало, что даже и съедали кого-то.

Вот в этом-то волшебном лесу и жил маленький Мумишка. Это было такое неуклюжее пухленькое упитанное существо, состоящее из мягкого пушка, молчаливости и терпеливости. Особенно из терпеливости. И не то чтобы он был еще очень юным, а просто был весьма небольшой по каким-то своим причинам. Глаза у него были большие и выразительные – как будто он ими хотел что-то сказать и в последний момент передумал. Расцветки он был неброской – такой, что даже ученые волшебники, изучавшие его, не смогли сказать, какой же именно. Небольшие ручки, ножки, мягкие ушки, которые прижимались к голове в случае опасности, даже хвоста у него не было, зубки маленькие – только чтоб листики с ближайших деревьев жевать, – хотя Мумишка всеяден, но больше ничего в своей жизни не пробовал, – вот, пожалуй, и весь его скромный портрет.

Жил он в уютной норке на краю опушки – там было несколько светлее, чем в чаще леса, но все равно довольно темно, потому что густые кроны старых деревьев загораживали тепло и свет солнечных лучей. В норке же всегда было тепло, сухо и тесно. Мумишка – зверек припасливый и все, найденное в Темном лесу, собирал у себя в норке на черный день. У входа лежал коврик из листьев, у малюсенького окошечка стоял пустой стол с табуреткой, а в дальнем конце норки – уютная кровать Мумишки с матрасом и подушкой из прошлогодних листьев. А в чулане – листья, заготовленные на впрок.

Я не случайно так подробно описал гнездо Мумишки. Многие ученые волшебники полагают, что Мумишка почти все свое время проводил в норе и покидал ее лишь в самых крайних случаях. Оно и понятно – не было у него ни хребта с твердыми пластинами, ни острых когтей, ни хищных клыков, ни клюва каменного, ни хвоста хлесткого, ни щетины жесткой, ни иголок ядовитых, ни рогов заточенных. И от этого Мумишка иногда очень страдал. Ну посудите сами – идет он такой по Темному лесу, никого не трогает, музыку через волшебную дальнеморскую раковину слушает и тут – бац! Стервятница-Мозгоклюйка клюет его в темечко! А это знаете, как больно и обидно! А надо признать, питала сия Стервятница некую слабоость к Мумишке – то ли пушок мягкий нравился, то ли нрав беззлобный, а может ее таинственной остервенелой натуре просто нравилось на беззащитной зверюшкой издеваться. Ведь у него что – рыка звериного, ни яда паралитического, ни жала острого, ни копыт железных, ни хобота щипучего – ничего такого не было, и ничегошеньки он противопоставить ей не мог.

Так что Мумишке делать нечего – пыхтит он, шкурку волнами пускает, а Стервятница тут как тут, прямо в темечко целится. Молчит Мумишка и только сверлит воздух негодующим взором – такой у него странный способ от врагов защищаться. Только вот Стервятнице его взгляд как с гуся вода – она отряхнется – и опять давай вдогонку за Мумишкой. Вот поэтому он в норе и отсиживался и листья одни жевал. Голова-то дороже.

Сидит он себе в норке, прошлогоднее яблочко по волшебной тарелочке катает – смотрит, что в Темном лесу творится. Там Лоси рогатые грибов волшебных объелись и песни веселые поют, там Леший Кикиморе икебану дарит, а та хохочет так, что не слышно, как Медведь в берлоге храпит, там Русалки играют в салки – кто проиграет – тому и рыбаков пугать, если вдруг те появятся, там Лисица театр одного актера организовала – зайцы сидят хлопают, радуются, что Патрикеевна вегетарианством увлеклась. Весело им там, хорошо, – завистливо подумал Мумишка. И хищников нормальных нету – одна Стервятина-злыдня, все остальные дружат вон, – прям не лес Темный, а березовая роща! Тут Мумишка оторвался от волшебной тарелки и в надежде выглянул в окно – там по-прежнему было темно и страшно, и… тихо.

Бракованную тарелку мне бродячий торговец всучил – вранье одно, – подумал он. Жизнь – она не такая, она полна опасностей и трудных дел, тут можно потерять корзину с листьями, когда будешь драпать; тут деревья суровые за шкурку цепляют, тут ядовитые кусты через один растут, тут в темноте можно на Медведя наступить – он вечно косолапит, где захочет. В Темном лесу друзей нет – у всех дела свои – кто размножается, кто урожай с деревьев собирает, кто в дальний конец леса за мудростью собирается – нет никому дела до Мумишки! И так ему взгрустнулось, что хоть волком вой, но выть, как вы понимаете, он не умел, да и опасно это – настоящий волк может услышать – потом ворон костей не найдет.

Тут неожиданно за окном пролетела небольшая тучка симпатичных фей – у них танцевальный фестиваль на цветочной поляне намечался, и мысли Мумишки приняли другое направление. Вот ведь странное дело – нет в Темном лесу Мумишек женского пола. Им даже названия не придумали – Мамишки? Мамушки? Мумашки? Мимушки? Ежу понятно, что таких странных существ даже здесь быть не может! Да и еще один нюанс – не знал наш Мума, каким способом его порода размножается, и где женщин берет. Может, за ними надо в соседний сад волшебных плодов или с лягушками-путешественницами в дальних краях искать, или они тоже где-нибудь по норам сидят, от теней за окном трясутся, защитника единственного ждут? Да нет, это все баловство! Нет никаких милых Мумишечек – так что единственный шанс продолжить род – сидеть в теплой норке, ни во что не ввязываться, дверь никому не открывать, листья сухие жевать, с незнакомыми зверьми не разговаривать! Так, глядишь, и протянешь подольше – как редкий и единственный представитель своего вида.

Тут вы зададите вопрос, и будете правы – а откуда же взялся Мумишка? Он и сам не мог ответить, равно как и на вопрос, зачем он тут взялся. Впрочем, Мумишка такими вопросами не заморачивался – все больше в тарелочку поглядывал да в окошко, где Стервятница, как у себя дома, обосновалась…

И вот однажды, на ночь глядя, смотрел Мумишка фейный фестиваль в тарелочке, и тут прошлогоднее яблоко вздохнуло, чихнуло и в сухофрукт превратилось. И все! Накрылась тарелочка медным тазом. Мума уж ее и тряс и тер, и яблоко в воде замачивал – а все – финита ля комедия! Прохвост-продавец! И ведь гарантию давал, хоть уж и все сроки ее вышли, но все равно прохвост! Стало вдруг в норе уныло и грустно, темный лес как-то сразу ближе стал, надвинулся и зашумел кронами. Посмотрел Мума в окошко – Стервятница похрапывала, но как-то настороже казалась.

Вздохнул Мума горестно, пожевал листвы из чулана, запил водой из бочки и побрел в кровать листвяную спать от нечего делать. Матрас уютно и тепло зашуршал, намекая на приятные сновидения. Только сон не шел к нему, на душе было как-то тревожно и пусто. Мума посмотрел в потолок норы – там висела довольно живописная кружевная паутина с паучком, который, увидев Муму, задорно подмигнул ему и помахал лапкой. Ну вот, всем весело кроме меня, – подумал он, а мне грустно и как-то…кисло что ли…

Долго ли коротко ли, а забылся Мумишка тревожным сном, ворочаясь с бока на бок...

Тут вдруг в чулане что-то загремело, потом громко и с чувством чихнуло, и оттуда стремительно вышел пожилой мужчина, в белых одеждах, с седыми волосами и воинственно торчащими усами, в одной руке он сжимал нечто, напоминающее половник с очень длинной ручкой, а в другой – красную, не меньше ведра, тяжелую кастрюлю. Ничего подобного у себя в чулане Мумиша раньше не наблюдал.

– Ну здравствуй, кислый молодец, – молвил старец, потрясая половником, – зачем звал меня на ночь глядя, когда все звери, птички, травинки и букашки в Темном лесу уж третий сон смотреть собираются? Весьма надеюсь, что причина тому была веская, иначе я …

– И Вы здравствуй, неизвестно кто, испуганно просипел внезапно севшим голосом Мумишка, подтягивая повыше одеяло, – а вы собственно, кем будете? Вообще-то ко мне в нору никто пролезть не может, так как она очень маленькая! – осмелел он.

– Так я Волшебник Кислощей, прихожу, когда в жизни становится мутно и кисло – прокисает когда она. Вот ты сказал – я и пришел!

– А я вас не звал, мне и так нормально! – пробубнил Мумиша.

– Ээ, волшебники всегда приходят в нужное время – я уж около твоей норы сколько лет околачивался, вызова ждал, а все рано было! Как величать-то тебя в конце концов, отрок? – Волшебник явно выпадал из образа.

– Какой я Вам отрок, – обиделся Мумишка! – я уж взрослый вполне, мне уж свататься можно, вот только особей моей породы в лесу не бывает.

Тут Кислощей с грохотом выронил кастрюлю, из которой полились прокислые щи, оперся на половник и разразился гомерическим смехом, выдающим многолетнего курителя табак-травы.

– Оой, - веселился он, – умориил! Столько лет в профессии – и тут такие заявления, – хохотал старец, вытирая глаза подолом одежды. - Ну Мумиша, ты и кадр – окопался тут в норе, Стервятницу прикормил, сено жуешь, в тарелку ночами пялишься – оххохоо! Это же против природы! И на что ж ты надеешься, отрок, что Стервятница тебя на своем горбу в светлое будущее оттащит? Что какие-то Мумашки из темна леса выдут и свататься к тебе побегут? Ох, много я чего видал, объездил все края, но вот такого Мумы нигде не видел я! Так мы с тобой борща свежего не сварим – так и будешь в кислятине вовек сидеть!

– Да не собираюсь я с вами ничего варить, мне и так хорошо, – хмуро возразил Мумишка. - У меня вон полон чулан листьев запасен – навек хватит!

– Листья твои подгнили давно – уж я-то знаю – так плесенью разят – в чулане аж обчихался весь!А ты вообще в курсе, что даже в сказочном лесу нет такого зверя – Мумишки, и что Стервятницы не питаются тебе подобными, а? Ты знаешь, к примеру, что в природе так устроено, что у Совы рождается Сова, у Медведя рождается Медведь, а вот Мумишки, уж извини, ни от кого не рождаются, потому что ни в одном сказочном лесу такой породы нет – это какая-то ошибка! Ошибся ты где-то парень, не туда, так сказать пошел, на-му-мил! А вообще-то, ты вообще никуда не пошел, герой! - Тут он опять зашелся истерическим смехом, время от времени ненароком пихая Мумишку половником в бок.

И тут Мумишка наконец рассвирепел.

Он взревел, как стадо медведей, и выскочил из нагретой кроватки.

– Ну все! С меня хватит! Сил никаких нет терпеть! А ну-ка иди сюда! Сейчас ты у меня попляшешь, повар недоделанный, – рявкнул Мумишка, –хватая неизвестно откуда взявшийся половник! Ну иди ко мне – поговорим как мужчина с мужчиной! Куда же ты??

Кислощей, с неизвестно откуда взявшейся прытью, бегал, гогоча, по норе, и продолжал кидаться провокациями.

– А ты поменьше нору не мог найти – тут нормальному волшебнику и разбежаться негде – сам-то вон давно бы из норы вырос, только она тебе не позволяет! Ты из-за своей малюсенькой норы никак не вырастешь, курям на смех – я таких мелких отродясь не видал – Му-миш-ка!

Тут старец хитро исчез, но Мумишку уже было не провести – этот престарелый прохвост наверняка выскочил в дверь – Мума бросился за ним, гневно рыча, и …наткнулся на Стервятницу, с осуждением смотрящую на него.

– Чего ты тут расселась у моего порога – а ну-ка давай – лети к себе восвояси – прикрикнул он на нее в пылу погони! Я тебя больше не бо-ююсь! У тебя своя жизнь – у меня своя! Понятно?!

Стервятница шумно выдохнула – ну наконец-то, и, громко хлопая крыльями, полетела в сторону зловеще темнеющего леса.

Тут Мумишка остановился и оглянулся – он стоял кромешной ночью один, посреди Темного леса. Вокруг вкусно пахло влажной от росы травой, неизвестными цветами и древесной листвой. Из глубины леса таинственно пела неизвестная птица, которой он раньше никогда не слышал. Огромный месяц освещал поляну своим серебристым светом, придавая всему причудливый и немного торжественный вид. Под ногами приятно пружинила сочная трава. Ветви вековых деревьев тихо шелестели, передавая свои секреты. До чего ж хорошо! До чего ж свободно! Ааа! Мумишка встал на задние лапы и протяжно проревел свой победный рев.

– Теперь ты понял, кто ты, – вдруг сказал знакомый по чулану голос. – Ты же… как и твой отец. Видишь ли, в природе так заведено, что сын Медведя – это Медведь.

В Темном лесу наступило утро. Первый дерзкий луч легко пробрался через маленькое окно вдруг ставшей очень тесной норы. Тут он открыл глаза, спросонья размашисто почесал когтями щеку – и вскрикнул от удивления – на щеке пробивалась жесткая медвежья шерсть.

Вот такая быль приключилась в Темном лесу, – закончил рассказчик. Костер догорел и все разошлись – до следующей истории.